Себастьян старается не задумываться над проведенным временем в Хогсмиде, над тем, как далеко Энн и как еще дальше Оминис. Как долго он без них, и как долго они без него. Сэллоу у Сироны просит не напоминать, какой день недели или месяца, только вскользь как-то у напившихся горожан узнает, что оказывается уже июль. Так оказывается легче быть тут. У Себастьяна дни все расписаны поручениями, нет понедельника - есть помощь с нюхлерами и жмырами у Пэк, нет вторника - вместо него рулоны ткани в «Шапке-неведимке», нет среды - вместо этого вздохи Пепина и долгое выслеживание тех самых поставок китайской жующей капусты с последующей порчей товара втихую, пока кучер повозки отлучился полежать в теньке в жаркий день, нет вечеров - вместо них помощь в Трех Метлах в качестве уборщика, вышибалы и бармена. Этот калейдоскоп событий, дел, позволяет забыть, раствориться в суете кипящей в деревушке жизни. И в какой-то момент такое лето начинает Себастьяну нравится. В его потускневших, вымотанных всем годом переживаний глазах наконец появляется слабый огонек любопытства и азарта, бывший для него когда-то привычным и неотрывным от собственного имени.
Он пробует вновь подходить чуть нестандартно к поставленным перед ним задачам, он пробует напитки и пытается слегка менять первоначальный рецепт, он вспоминает их кроткие разговоры с Поппи и к капризным зверькам, сбегающим от Элли, ищет новый подход. Он... зря берет чересчур рискованное поручение от Уикса, решив, что все-таки справится с «умной» метлой, что сама подгадывает, когда ускориться, и на скорости влетает под в дерево под вскрик Шаролтты, решившей по видимому сделать перерыв от работы у тетушки в кафе. Француженка возмущается что-то долго на своем, рукоплещет, подбегая к Себастьяну, перед которым пока две Шаролтты, подняться на ноги помогает. Сэллоу же делает пару выводов, пока голова окончательно не приходит в себя, начиная правильно воспринимать вокруг себя местность. Первый - кости не сломаны, хорошо, метла... к несчастью для слизеринского злорадства, тоже. Второй - в следующий раз надо испытывать метлы в другом месте. О третьем Себастьян и подумать не успевает, девушка его за руку отводит в «Круголетку», ругается что-то с Алби, вручает тому с грозным видом метлу, и тот зачем-то отдает больше положенного галлеонов.
- Идем, Себастьен, - гордо и строго вскинув аккуратный нос говорит Шарлотта, вновь прихватывая за руку вдумчиво моргающего Себастьяна. Они с трудом, заплетаясь в основном в ногах последнего, добираются до дома, где временно обитал Сэллоу. Француженка вздыхает, палочкой взмахивает, платок откуда-то призывает, нет, правда, откуда он тут, Агуаменти его смачивает, отправляя испытателя метел лежать на диван. Себастьян ложится, кряхтя, содранная и сожженная под одеждой на руках кожа после падения и спуска вниз по стволу дерева, неприятно ноет, а в глазах продолжает темнеть, и рассудок ускользает раньше, чем успевает расслышать что-то еще среди торопливой речи.
За окном уже потихоньку начинает темнеть к тому моменту, когда Сэллоу все же просыпается. Платок, что все это время чудесным образом покоился на лбу, все еще слегка влажный, но давно утратил свою приятную прохладу, а палочка оказывается далеко, чтобы до нее можно было просто дотянуться рукой. Болезненные ощущения в спине и руках по прежнему никуда не ушли, от чего встать удается только со второй попытки, скорее соскользнув с дивана в сторону, чем уверенно опустившись на обе ноги. Ему бы к Сироне зайти, хотя бы сказать, что сегодня, кажется, не удастся помочь, но при мысли о том, что придется столкнуться с запахами таверны, хмельным, закусок, чего-то менее приятного, начинает мутить, и Себастьян рассеянным взглядом отыскивает стакан в одном из шкафчиков и быстро запивает неприятно подступивший к горлу ком. Позже. Это все позже. Пока стоило бы разобраться с ободранными руками и ломотой в теле. В чемодане едва ли найдется ингредиентов на простой рябиновый отвар, с учетом их приключений с Кристианом, удивительно, что им вообще хватило чего-то до зимы включительно, а новые... Мордред, еще немного, и лавка Пепина закроется.
Себастьян в спешке подхватывает со стола мешочек монет, мимолетом отмечая записку, оставленную Шарлоттой, и выбегает на улицу, попутно накладывая защищающие чары на дом. Перри Пепина удается застать почти в дверях, он вот-вот кажется собирался выходить и запирать на ночь лавку, но «ради партнера по особым делам» делает исключение и продает нужные Себастьяну ингредиенты. Мешочек монет резко пустеет, но уходит Сэллоу с неплохим запасом на ближайшие пару месяцев и даже возможно начало учебного года.
Когда на небольших улочках Хогсмида загораются первые фонари, Себастьян добредает до дома и устало опускает плетеную корзинку, одолженную у Пепина на стол. Ему бы ничего не стоило дойти до второго этажа и захватить оттуда свой чемодан, будь он в нормальном состоянии, но сейчас его хватает только на ленивый взмах палочкой и неосторожный грохот чемодана по лестнице. Удивительно, как принадлежности для зельеварения вновь не разбились. Обеденный стол приходится превратить на время в стол для зельеварения, выставив на него колбы с нужными ингредиентами, ступку для измельчения, доску для нарезки, нож, пару котелков и собственную книгу необходимых рецептов и заметок. За шелестом перелистываемых страниц Себастьяна вновь начинает клонить в сон, он несколько раз пропускает нужную с рябиновым отваром. Кто-то мог бы сказать или позлорадствовать, что раз все это удалось сдать Шарпу на экзамене на «Выше ожидаемого», то все должно быть в голове, но Сэллоу бы только фыркнул в ответ, сославшись на то, что не всегда важно все помнить, сколько важно уметь использовать эти знания после. Он натыкается с раза четвертого на нужную страницу, просматривает быстро рецепт, тут же отставляя ненужные ингредиенты и двигая ближе те, что войдут в зелья. Взгляд мажет по краю бумаги, по короткой приписке с последующей сноской внизу, рецептом улучшенного зелья и наспех начерченным «Не все взрывается, что придумал Уизли, если к нему добавить пару ложек(черпак!) изобретательности Сэллоу». Это не первый их совместный эксперимент, но... он один из самых успешных. Легкая, едва заметная улыбка трогает губы при воспоминании, и Себастьян отклоняется от первоначальной цели, начиная пролистывать свою книгу для записей в поисках чего-то еще общего. Там где-то мелькают их с Энн придумки, даже Оминис внес что-то свое, и все же в большинстве своем, где-то с конца второго и вплоть до четвертого курса включительно, так или иначе мелькает или имя, или фамилия Гаррета, и порой на полях, где еще остается место от старательного выписанного почерком Себастьяна рецепта, появляется и чужой с иногда глупыми приписками, а иногда чем-то действительно ценным.
Страницы у четвертого курса все исписаны, в конце и вовсе много вопросительных знаков, выписаны рецепты тех зелий, которые им придется изучать на пятом, шестом и седьмых курсах, а некоторые и вовсе были выисканы из запретной секции библиотеки, пока мадам Скрибнер не отвлекалась на чужие проказы в коридоре. Страницы пятого курса... все исписаны, исчерчены догадками относительно Энн и ее проклятья. Ненужные зелья вычеркиваются, к косвенно помогающим состоянию Энн вновь много вопросов на полях. И ни имен других, ни другого почерка, ничего. Себастьян губы поджимает виновато, вздыхает, нахмурившись, и руки скрещивает перед собой. Он мог сказать пару слов, наверное? Даже не пару, больше, ведь Гаррет давно перешел из «врага-гриффиндорца», приятеля, став в действительности другом. А Себастьян... так увлечен был, так одержим поиском лекарства для сестры, что единственное, что он Уизли говорил, кажется, за весь год, это кроткие «доброе утро», «подашь ту склянку с кровью саламандры?», «мне нужно парочка ингредиентов для зелья, одолжишь за услугу?» и все.
Руки ноют неприятно, о боли напоминают, о том, зачем вообще Себастьян к вечеру решил достать на стол весь свой набор для зельеварения, и Сэллоу смиряется со статусом друга плохого, переворачивает страницы на улучшенный рябиновый отвар, что смешивался с парой капель зелья радости для эффекта устранения неприятных, болезненных ощущений, и ставит котелок нагреваться. Он пробует внимательно следить за булькающим раствором внутри латунного котелка, но внимание ускользает, глаза то и дело закрываются, а мысли совсем далеко от варки зелий витают. Бодриться ни чаем, ни водой не помогает, а ложиться спать, чтобы на утро встать вновь разбитым и негодным для поручений дел Сэллоу не хочет. Упрямится, считает вслух сколько ингредиентов кинул, перечитывает записи, раз за разом натыкаясь на собственную же запись и под конец сдается, доставая из чемодана чернило перо, бумагу и конверт для письма.
Первый пергамент сгорает после нескольких попыток написать «дорогой друг» и придумать этому замену. На втором Себастьян все же вычерчивает простое и лаконичное «Гаррет» и продолжает на этот раз без исправлений, порой помешивая и поглядывая за варящимся зельем.
[html]<style>
@font-face {
font-family: 'Segoe Print';
src: url('/fonts/s/Segoe_Print.ttf');
}
.text_effect {
font-family: 'Segoe Print';
color: rgb(0, 0, 0);
font-size: 14px;
background-color: rgb(235, 232, 217);
padding: 40px 50px 40px 50px;
}
}
}
</style>
<div class="text_effect"><b>Гаррет,</b><p>
<p>не знаю, могу ли до сих пор называть тебя другом. Мне бы хотелось, если это еще возможно.
<p>Кажется, за этот год я задолжал тебе пару историй. На самом деле их больше пары, и часть из них связаны с новичком, ворвавшимся в Хогварст ураганом и точно также едва не улетевшим из него в св. Мунго. Думаю, ты знаешь о Кристиане, он еще школу чуть не разнес, правда не он, а гоблины... неважно. Уверен ты наслышан, если не от тети, то сам пересекался с ним пару раз точно.
<p>Я знаю, что слишком упал в поиск лекарства от проклятья Энн. И знаю, что мог сказать немного больше. Намного больше.
<br>Признаться, я и сам половину помню будто в тумане, и это на самом деле одна из тех самых историй, но. Это вряд ли меня оправдает, да и я не надеюсь на это.
<p>Я просто... хотел бы извиниться за то, что вел себя как настоящая змея, хотя был одним из тех, кто против всех этих предрассудков. Помню, что должен тебе, как минимум за те ингредиенты, что просил после Йоля. Я был бы рад, если бы ты сказал, что именно от меня хочешь, я бы смог найти что-нибудь редкое и особенно, думаю, к началу шестого курса. Если ты захочешь узнать, что за история и зелье, которое я тогда делал... то тебя будет ждать одна из долгих и непростых историй.
<p>Мне бы хотелось об этом поговорить с глазу на глаз, рассказать, если тебе все это еще важно. Если нет - я пойму и просто найду то, что нужно, я обещал и услугу верну.
<p>Если ты за время лета вдруг решишь пораньше вернуться в Хогвартс или тебя занесет каким-нибудь ветром в Хогсмид, то заходи по этому адресу, я здесь до начала обучения и вряд ли поеду в Фелдкровт в этом году.
<p><div align="right"><b>Себастьян</b></div>
</div> [/html]
Сова уносит письмо вскоре после того, как зелья доварены и перемешаны в нужной пропорции. Себастьян не ждет, что Гаррет ответит на следующий день, как и не ждет того, что тот решит заглянуть за пару дней до начала шестого курса, возможно приехав заранее вместе со своей тетей. Он только тихо вздыхает и опускается на диван, не в силах подняться наверх, в нормальную кровать, с мыслями о том, что какой бы забавной поначалу их вражда с Прюэттом ни была, ему бы не хотелось как продолжать ее, так и начинать нечто подобное с Гарретом.
